Обитатели холмов [издание 2011 г.] - Адамс Ричард (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Люди говорят про дождь: «Льет как из ведра». Поговорка эта немного сомнительна, потому что иногда просто идет дождь. У кроликов есть поговорка куда точнее. Она гласит: «Одной тучке всегда скучно». И действительно, если появится тучка, то жди, что затянет все небо. Но как бы то ни было, на следующий день на холме произошли некоторые драматические события, и у Ореха во второй раз появилась возможность претворить в жизнь свои намерения.
Рано утром, выйдя из норы и окунувшись в ясную серенькую тишину, кролики побежали на силфли. Воздух еще не прогрелся. На траве лежала густая роса, ветра не было. Над головой быстро пролетел клин из нескольких уток, державших путь куда-то в дальние края. Кролики услышали шелест крыльев, потом шум их замер, и утки исчезли за южным склоном. И снова все смолкло. Из растаявших сумерек родилось напряжённое ожидание — как будто подтаявший снег вот-вот соскользнет со ската крыши. А потом весь холм и долина, земля и воздух — все осветилось лучами восходящего солнца. Как могучий бык легким, но непреклонным движением отводит голову в сторону от руки прислонившегося к яслям человека, от скуки потрогавшего его рог, так и солнце является в мир легко, во всем блеске спокойной, огромной мощи. Ничто не в силах ни задержать, ни помешать его явлению. И на целые мили вокруг без единого звука засияли листья, заблистала трава.
За лесом Шишак и Серебряный навострили уши, понюхали воздух и понеслись галопом вслед за собственной тенью. Продвигаясь вперед в невысокой траве, останавливаясь, чтобы съесть листок или оглядеться, они наткнулись на канавку шириной не больше трех футов. Шишак, который бежал впереди, неожиданно остановился и сел, стараясь рассмотреть ее сквозь траву. Дна он не увидел, но почувствовал, что там кто-то есть и этот «кто-то» довольно большой. Шишак раздвинул носом травинки, глянул вниз и увидел изгиб белой спины. «Кто-то» был ростом почти с Шишака. Шишак, не шевелясь, немного подождал, но незнакомец не двигался.
— У кого спина белая, а, Серебряный? — прошептал Шишак.
Серебряный задумался.
— У кошки.
Нет, не похоже.
— С чего ты взял?
В ту же минуту из ямы послышалось хриплое, свистящее дыхание. Продолжалось это несколько мгновений. Потом снова наступила тишина.
Шишак и Серебряный всегда были о себе неплохого мнения. Не считая капитана Падуба, из сэндлфордской ауслы выжили только они, и цену себе знали оба. Стычка в амбаре с крысами была серьезной проверкой, показавшей, чего они стоят. Честный и великодушный Шишак ни секунды не таил обиды на то, что Орех оказался храбрее его в ту ночь, когда Шишака обуял суеверный ужас. Потому сейчас бежать в «Улей» и докладывать, что заметил кого-то в яме и бросил там на произвол судьбы, Шишак не мог. Он обернулся, взглянул на Серебряного, понял, что тот не трусит, еще раз взглянул на странную белую спину и пошел прямиком к яме. Серебряный — следом.
В канавке была не кошка. Там лежала птица — большая птица, не менее фута в длину. Кролики раньше таких никогда не встречали. Белыми оказались только шея и плечи, их друзья и заметили сквозь траву. Сама спина и сложенные поверх хвоста длинные острые крылья с черной каймой по краям были светло-серого цвета. Голова же была темно- коричневая, почти черная. Приятели увидели темно-красную ногу с тремя сильными перепончатыми пальцами и острыми когтями. Потом — мощный, загнутый книзу острый клюв. Клюв раскрылся, обнажив красную глотку. Птица яростно зашипела, пытаясь подняться, но осталась на месте.
— Раненый, — произнес Шишак.
— Да, похоже, — ответил Серебряный. — Правда, что-то я раны не вижу. Обойду-ка кругом…
— Осторожно! — крикнул Шишак. — Еще ударит!
Обходя ямку, Серебряный подошел к голове птицы. И отскочил как раз вовремя. Резкий, быстрый удар клюва прошелся мимо.
— Он мог сломать тебе ногу, — сказал Шишак.
Кролики, скорчившись, глазели на птицу. Оба понимали, что она встать не сможет, как вдруг хриплый и громкий вопль «Йарк! Йарк! Йарк!», на таком расстоянии просто оглушительный, расколол утренний воздух и разнесся по всей округе. Шишак с Серебряным кинулись прочь.
На опушке леса они все же пришли в себя и к дому подошли с некоторым достоинством. Орех побежал навстречу. Широко распахнутые глаза и трепещущие ноздри обоих приятелей говорили сами за себя.
— Элиль? — спросил Орех.
— Если честно, я и сам хотел бы это знать, — отозвался Шишак. — Большая птица, я таких не видел.
— Большая? Как фазан?
— Нет, поменьше, но больше лесного голубя, и презлющая.
— Это она кричала?
— Да. И я здорово испугался. Мы сидели совсем рядом. Но она почему-то не может встать.
— Она что, умирает?
— Вряд ли.
— Пойду-ка я посмотрю, — решил Орех.
— Она жутко злая. Ради всего святого, Орех, будь осторожней!
Вслед за Орехом Шишак и Серебряный вернулись к канавке. Вся троица устроилась рядом на безопасном расстоянии, а птица переводила настороженный, отчаянный взгляд с одного на другого. Орех обратился к ней на лесном наречии:
— Ты ранен? Не летишь?
В ответ раздался незнакомый и странный резкий клекот. Откуда бы ни взялась эта птица, она прилетела издалека. Говор был резкий, нездешний. Приятелям удалось разобрать лишь несколько слов.
— Блисско… Кха! Кха!.. Вы блисско!.. Йарк!.. Меня угробить… Меня не угробить… Я ещще не сдафаться…
Темная голова птицы заметалась из стороны в сторону. Потом вдруг она провела клювом по земле. И приятели в первый раз заметили бороздки и вырванную траву. Птица поскребла клювом по краю канавки, подняла голову и снова взглянула на кроликов.
— Кажется, он умирает с голоду, — решил Орех. — Надо его накормить. Шишак, ну-ка пойди поищи червяков или что-нибудь в этом роде, это хорошая птица.
— Э-э… что ты сказал, Орех?
— Пойди поищи червяков.
— Я?!
— И чему тебя только учили в аусле? Ладно, я пойду сам, — сказал Орех — А ты, Серебряный, посиди здесь.
Немного помедлив, Шишак все же отправился вслед за Орехом и тоже принялся скрести сухую землю. Червяков на холмах вообще не много, а дождя уже не было несколько дней. Через некоторое время Шишак бросил это занятие.
— Может, жуков поискать? Или мокриц? Или я уже не знаю кого.
Они нашли несколько гнилых деревяшек и принесли птице. Орех осторожно подвинул к ней одну палочку.
— Жуки.
Птица в несколько секунд расколола деревяшку на три части и выхватила оттуда каких-то жучков. Кролики понесли все, из чего она могла бы добыть себе пищу, и вскоре в канавке валялась целая груда щепок. Шишак углядел на дороге конский помет, преодолев отвращение, выудил оттуда нескольких червяков и принес. На похвалу Ореха он пробормотал только:
— Никогда ни один кролик в жизни не делал такого. Смотри галкам не проболтайся.
В конце концов, когда все изрядно устали, птица перестала выклевывать жучков и взглянула на Ореха:
— Все. — А потом добавила: — Йарк, сачем фам?
— Ты ранен? — спросил Орех.
Птица лукаво взглянула на Ореха.
— Нет ранен. Много драться. Немного шдать, потом лететь.
— Тут оставаться плохо, — сказал Орех. — Плохое место. Придет хомба, налетит пустельга.
— Йарк. Много драться.
— Голову даю — он ведь и впрямь так просто не сдастся. — Шишак с восхищением посмотрел на двухдюймовый клюв и крепкую шею.
— Мы не хотим ничего плохого, — объяснил Орех — А вот если останешься здесь, то погибнешь. Мы можем помочь.
— Пилили!
— Пойдемте, — тотчас сказал Орех приятелям — Его надо оставить в покое. — И он поскакал к лесу. — Хорошо бы пустельга хоть сегодня не появилась.
— А в чем дело, Орех? — спросил Серебряный. — Он злющий, паршивец. С ним не подружишься.
— Может, ты и прав, — отозвался Орех. — Но от синицы или малиновки нам толку мало. Они далеко не улетят. Нам нужна птица побольше.
— Да зачем она тебе понадобилась?
— Потом объясню, — ответил Орех. — Я хотел бы сначала посоветоваться с Черничкой и Пятиком. Но пошли домой. Ты, может, и не успел еще проголодаться, а я хочу есть.
